Как начинался май

Вечером тридцатого апреля я клала на стул у кровати книгу, к которой не прикасалась одиннадцать месяцев в году. Потому что все прекрасное – любимый месяц и любимую книгу, – нужно было собрать воедино, потому что уже тогда я замирала от ритуалов и символов. Тюльпаны, черемуха, сирень, прохладные утра, майская тревога и майская радость – и эта темно-голубая обложка, диковинный шрифт с завитушкой у «ц»: «Летопись первая; немного сокращенный перевод с английского».

Нужно было проснуться пораньше, чтобы успеть на это свидание еще до демонстрации, еще до пикника за Ленинградкой. Замираю – открываю – вдыхаю:
Три кольца – премудрым эльфам, – для добра их гордого…

Ответ на вопрос «Что там дальше, за первой летописью?»,  был недоступен, как Грааль. Тайна делала эту любовь еще крепче, до обретения Грааля оставалось десять лет.